Perihelion: сюжет

Сегодня мы подготовили для вас обновление истории. Вы можете ознакомиться с предыдущими событиями в кратком изложении:

Предыдущие события

Вторая половина 2020-х годов в мире Armored Warfare. Эпоха процветания западной цивилизации подошла к концу, и теперь мир переживает время раздоров и беспорядков. Там, где когда-то царил мир, конфликт стал новой нормой, и все начинает разваливаться. Страны Европы, а также США медленно погружаются в борьбу за господство между традиционными политическими силами и недавно появившимися жадными, порочными корпорациями.

Но даже среди гигантов промышленности и финансов в Новом Свете есть несколько действительно выдающихся, таких как, например, Дэвид Мердок. Он является легендарным инвестором 21 века, известным своими почти сверхъестественными способностями к прогнозированию тенденций. Недавно он основал совершенно новое предприятие, компанию под названием Perihelion, цели которой столь же загадочны, как и происхождение ее владельца. 

Вы — Сэмуэль Торп, наемник, оказавшийся в сложной ситуации после неудачной работы в Дубае, вину за которую вы взяли на себя. Ваши размышления о переезде в Чикаго были прерваны приглашением на собеседование. После прохождения ряда строгих тестов вас пригласили на ужин с Мердоком, который со своей помощницей Норой Фергюсон раскрыл вам свой план — по крайней мере, вашу роль в нем. В последние годы каждая крупная компания придумывала способ для демонстрации власти, обычно в форме личного вооруженного подразделения наемников. Размер сильно варьируется: от нескольких взводов элитных войск до целых дивизий пехоты и бронетехники. Хотя такие частные подразделения не могут сравниться с мощью армий крупных стран, тенденция очевидна: с коррупцией и некомпетентностью, распространенными в высших слоях власти по всему миру, эпоха демократии подходит к концу, и вот-вот начнется эпоха корпораций.

Мердок, обладающий необычайной дальновидностью, осознает необходимость частной армии — в конце концов, хотя деньги сами по себе могут сделать очень многое, истинная сила всегда исходит от сжатого кулака, а не от открытой ладони. Он нанимает вас для обучения войск, которые в настоящее время находятся в его временном лагере в пустыне Аризоны. С этим он оставляет вас на попечение Фергюсон.

По пути в пустыню вы узнаете не только об огромном богатстве Мердока, но и о его связях с армией США. Мердок явно глубоко укоренился в американском истеблишменте и кровно заинтересован в процветании Соединенных Штатов Америки.

Ваше прибытие в лагерь не прошло безоблачно — фактический лидер отряда Гейл Эспиноза видит в вас угрозу своему положению. Вы ссоритесь из-за того, что она считает неправильным выбор снаряжения и экипировки. К счастью, чуть позже в тот же день вы находите компромисс, и начинается настоящая тренировка.

***

Тренировки проходят успешно, с равным акцентом на тяжелую и легкую технику. Войска превосходно справляются с непростой ситуацией — застрять в пустыне без четкой цели, кроме как тренироваться, — это то, что проверяет решимость даже самых высокооплачиваемых наемников. Поскольку ясного конца не видно, Сэмуэль Торп и Гейл Эспиноза связываются со штаб-квартирой Perihelion в Чикаго. Нора Фергюсон, связное и доверенное лицо Мердока, обещает помощь. Она человек слова, именно поэтому ей удается убедить армию США предоставить свой парк различных машин (в том числе иностранных) для ваших тренировок. Фергюсон, лично прилетевшая на американскую базу для встречи с местным полковником, наблюдает за перемещением таинственного оборудования Perihelion в бункер.

Войска Perihelion c радостью используют возможность ознакомиться с самыми современными технологиями в мире. Но и через неделю после начала тренировок решение о финальном составе группировки еще не принято. Торп, который все еще пытается прижиться на новом месте и оправиться от неудачи в Дубае, обсуждает с Эспинозой несколько вариантов — вариантов, которые окажут влияние на будущее.

Продолжение

Несколько часов назад

— Дайте я уточню, правильно ли поняла. Вы предлагаете оставить черную краску и добавить к ней... Камуфляж в виде змеиной чешуи?

***

Сейчас

Впервые после судьбоносной встречи с Мердоком мне приснился сон. Последние несколько дней мне было не до сна, но каким-то образом кошмар просочился в мой истощенный разум.

Правда, это был не обычный кошмар. Я проваливался в глубокую, темную пустоту, наполненную первобытным низким гулом, создающим или уничтожающим небесные тела. Звук умирающих звезд пронизывал само мое естество. Каким-то образом мой разум, потрясенный испытанием, собрал достаточно сил, чтобы вычленить из этого шума одно слово — слово, которое я потом не мог ни узнать, ни вспомнить.

От дальнейших переживаний меня спасло похлопывание по плечу, но первые секунды пробуждения дали мне понять, что настоящий кошмар, возможно, только начался.

Несмотря на глубокую ночь, в лагере кипела бурная деятельность, переходящая в едва сдерживаемую панику. До меня доносились резкие звуки выстрелов и более раскатистые взрывы артиллерии, но я сразу понял, что до них не меньше нескольких миль, — если вам никогда не доводилось стрелять из ружья или слышать артиллерию вблизи, вы и представить себе не можете, насколько это оглушительно громко. Но в любом случае это было плохо, хуже некуда, потому что полномасштабное сражение на территории США — это нечто неслыханное, даже если речь идет о приграничных районах.

— Что... тут творится?

Меня разбудила Эспиноза, и я впервые видел ее по-настоящему взволнованной. Она махнула кому-то рукой и выкрикнула несколько приказов на испанском, прежде чем вернуться ко мне.

— Началось несколько минут назад. Стационарные линии перерезаны, связь глушится, мобильного сигнала нет, и даже спутниковая связь не работает.

Я хотел спросить, как это возможно, но она отмахнулась от дальнейших расспросов.

— Мы больше ничего не знаем. Джим, — она глубоко вздохнула, указывая на индейца, командующего группой десантников, — думает, что на американскую базу напали.

Я покачал головой, все еще пытаясь избавиться от остатков кошмара и обдумать ситуацию.

— Может быть, все-таки учения?

Но я сразу же понял, насколько тщетной была эта надежда.

— Нет. Здесь никогда не проводятся учения наземных войск. Они не стали бы обрубать связь и уж точно не устроили бы артиллерийскую дуэль посреди ночи без предварительного предупреждения. А еще мы слышали несколько взрывов погромче. Возможно, взорвался склад боеприпасов. Сложно сказать.

Происходящее казалось нереальным. Я взял бутылку с водой и осушил ее в несколько быстрых глотков.

— Мы ведь об этом даже говорили? Нападение на военную базу — это самоубийство. Для кого угодно. В мексиканской армии бардак, у картелей не хватит огневой мощи, и даже корпорации...

Она кивнула.

— Ага. Как я и сказала, мы не знаем, что происходит. Но...

Вдруг она подняла взгляд, и ее лицо приняло решительное выражение.

— Мы это выясним.

Я ахнул.

— Ты с ума сошла? Мы едва закончили подготовку, у нас нет ни заправленной, ни вооруженной техники, а ты хочешь лезть в эту заварушку?!

— Banger готов, — она указала на ржавую груду металла неподалеку. — Кто-то заправил его вечером, видимо, прокатиться хотел.

— Что еще за Banger? — спросил я, не понимая, о чем речь.

— Тот старый, ржавый M113, который мы недавно нашли. Немного почистили, даже патроны для пушки есть.

Несмотря на обстоятельства, абсурдность названия не могла не вызвать у меня улыбку.

— Ясно. Вот почему его назвали Banger: ка-а-ак засадит!

Ее лицо внезапно порозовело, как будто от смущения. Я бы и не заметил, если бы лагеря не были освещены лампами, работающими от генераторов.

— Ну да... а еще там внутри раскладушка. Если понимаешь, о чем я.

— Оу.

Она встала, указав на двух солдат, стоящих рядом.

— Васкес, Доннер, возьмите Banger и поезжайте вперед. Не ищите неприятностей — при первых признаках опасности разворачивайтесь и возвращайтесь в лагерь.

Оба отдали воинское приветствие и удалились. Спустя некоторое время со скрежетом, рыком и клубами дыма древний БТР начал движение, постепенно набрал скорость и исчез за поворотом грунтовой дороги, ведущей от лагеря, оставив после себя лишь облако пыли.

***

База была недалеко, не больше тридцати минут на машине, поэтому мы почти сразу начали замечать признаки конфликта. Несколько брошенных машин с включенными фарами, чьи пассажиры в спешке покинули место происшествия. Вокруг не было ни души — жутковатое ощущение даже в ночной темноте.

Несколько минут спустя мы наткнулись на одну из машин наших разведчиков, также брошенную посреди дороги с работающим двигателем. У нас не было времени на выяснение обстоятельств, звуки сражения все приближались, и с каждой минутой наше беспокойство росло. Рамирес, водитель, начал напевать тоскливую мелодию, пока я возился с кнопками радио, пытаясь поймать хоть какой-нибудь сигнал.

Теперь я знаю, что это было ошибкой, но, даже поступи я иначе, это вряд ли что-нибудь изменило. Как раз когда мы спускались к последнему участку пути и уже видели на экранах тепловизоров несколько огней, одно за другим произошло несколько событий.

Гул стал невыносимо громким.

Затем он прекратился, и все вокруг внезапно погрузилась в тишину, почти такую же жуткую, как и звук, — такую, которая проникает в череп и заполняет его, грозя свести с ума.

Я огляделся в замешательстве. Все происходило как в замедленной съемке, как будто мир остановился в этом моменте. А затем раздался хор голосов, глубоких, металлических и одновременно скребущих внутри моего черепа с такой первобытной силой, что это потрясло меня до основания. Он был бесстрастным и неподвластным времени, словно сама вселенная проснулась, чтобы заговорить. В моем сознании возникали слова: «ЯВИЛИСЬ ПЕШКИ ИЗГНАННИКА», — и их силы было достаточно, чтобы разорвать реальность на части.

Задыхаясь, я тщетно пытался закрыть уши.

— ВЕРНИТЕСЬ НАЗАД. ЛЖЕЦ ПОНЕСЕТ НАКАЗАНИЕ, КАК И ЕГО ПОТОМКИ. ТАК ПРЕДПИСАНО. ВЕРНИТЕСЬ НАЗАД.

Голос становился все слабее, повторяя последние два слова снова и снова, пока не стал просто шепотом, а затем окончательно растворился в небытии.

— ВЕРНИТЕСЬ... НАЗАД... Вернитесь... назад...

Моя голова кружилась, словно я получил сотрясение. Экипаж выглядел не менее потрясенным, и автомобиль медленно остановился — Рамирес пытался взять ситуацию под контроль. Несмотря на близость сражения, нам всем нужно было выйти на воздух. У других экипажей дела обстояли не лучше, и мы просто стояли в тишине, казалось, целую вечность, качая головами и пытаясь осознать, что произошло. Похоже, мы все слышали одно и то же. В итоге Эспиноза заговорила первой.

— Боже... Что ЭТО было?

 — Не знаю. Может, психическая атака? Перехват каналов связи? Хотя о такой мощи я даже никогда не слышал...

Она покачала головой и жестом пригласила отойти от остальных — те не обратили на нас внимания, все еще пытаясь оправиться.

— Нет, это было нечто более серьезное. Это существо... человек, что бы это ни было — оно меня знало. Оно знало мое имя.

Я уставился на нее, пытаясь сформулировать один из миллионов вопросов в моей голове, но наш диалог прервал еще один взрыв поблизости, который окончательно привел нас всех в чувство. Она еще раз странно посмотрела на меня, после чего внезапно вернулась в обычное состояние.

— Ладно. По машинам, здесь небезопасно. Посмотри...

База внизу была охвачена огнем. Столбы дыма застилали местность, сила неуправляемого пожара слепила глаза и датчики техники. Мы видели тени бегущих, кричащих и умирающих людей и то, что выглядело как несколько рот, пробивающих периметр бронированных машин, типы которых мы не могли определить. Их пушки уничтожали все, что выходило за пределы интересующей их зоны, где отряд захватчиков носил ящики от базы к одной из больших машин. На фоне горящего танка их тени казались нечеловечески большими.

Любопытно, что целью мародеров оказался тот самый бункер, в котором мы видели Фергюсон во время нашего последнего визита, когда база еще не была заполнена телами погибших и дымящимися обломками. С этого мы и начнем, подумал я, когда три наши машины стартовали к зоне боевых действий.